Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый - Пётр Фёдорович Алёшкин
10 ноября началось восстание в Кормовской волости: разгром Совета, избиение советских работников, убийство секретаря Совета коммуниста Говорова, еще одна попытка наступления на Венев, которое была блокирована отрядом, прибывшим из Каширы. В этот же день предприняли наступление на Венев крестьяне Новоприборной, Холтобинской, Спасской, Урусовской и Поведской волостей, в которых произошел целый ряд убийств и избиений советских работников, коммунистов, членов комитета бедноты. Для подавления волнений 11 ноября в восставшие волости и по всему уезду были посланы карательные отряды, которые расправились с зачинщиками на местах, накладывали контрибуцию на местное население[454]. В конце 1918 г. с тамбовских крестьян была взыскана огромная контрибуция хлебом за участие в ноябрьских восстаниях.
В ноябре заметные крестьянские выступления против принудительной реквизиции хлеба произошли в Пензенской губернии. В селе Лада Саранского уезда среди населения распространился слух, что приехавший в село продотряд будет отбирать весь хлеб, закроет церковь, заберет иконы. Утром 14 ноября на базарной площади села стали кучками собираться женщины и возбужденно обсуждать новости. Через некоторое время позвонили в набат. Вооруженный отряд арестовал наиболее активных зачинщиков. По постановлению ЧК были расстреляны 12 человек участников волнений. Протестные выступления имели место также в Пятинской волости Самарского уезда[455]. В селе Мастиновка Пензенского уезда 10 ноября 1918 г. около здания школы сельское собрание обсуждало продовольственный вопрос. Участники схода потребовали, чтобы продовольственный отряд немедленно покинул село. Толпа крестьян, сбежавшая на звон колокола местной церкви, обезоружила продармейцев, которые без сопротивления сдали оружие и разбежались, некоторые были арестованы[456].
Новый импульс протестные выступления получили в связи с объявлением всеобщей принудительной мобилизации в Красную Армию. Мобилизация крестьян началась летом 1918 г. В июне, по постановлению ВЦИК, было решено провести мобилизацию крестьян пяти возрастов 51 уезда Приволжского, Уральского и Западно—Сибирского военных округов. Предполагалось, что в Красную Армию вольются 275 тыс. человек. Однако мобилизация была сорвана из—за нежелания крестьян участвовать в гражданской войне и недовольства проводимой большевиками продовольственной политики. Массовую мобилизацию отложили до осени в связи с необходимостью завершения полевых работ. Мобилизация крестьянской молодежи была проведена в сентябре—декабре 1918 г. согласно приказам РВСР от 11 сентября 1918 г. (о мобилизации молодежи 1898 г. рождения) и 22 сентября 1918 г. (о призыве крестьян пяти возрастов (1893 – 1897 гг.). Всего за 1918 г. была проведена мобилизация крестьян семи возрастов. Добровольцами вступили в Красную Армию 16,6%. Подавляющая часть – 83,4% – были мобилизованы[457].
Первый массовый призыв крестьян в армию в губерниях Центральной России послужил поводом для крестьянского недовольства. В первые же дни призыва начались выступления мобилизованных крестьян. Активные выступления мобилизованных происходили в Тверской, Смоленской губерниях[458]. Выходцы из деревень, включая бывший младший командный состав царской армии (унтер—офицеры, прапорщики), навоевавшиеся в годы Первой мировой войны, уклонялись от призыва. Массовая мобилизация послужила одной из причин проявления женского протеста против политики власти. Женский протест нашел выражение в бабьих бунтах. Обычно это был стихийный всплеск активности доведенных до отчаяния крестьянок. Женский протест в целом как явление был вполне рациональной и закономерной реакцией на продразверстку и мобилизацию мужского населения. Женщины выступали против насильственных действий властей, причем делали это нередко гораздо смелей, чем мужчины. Активное противостояние крестьянок и советской власти стало возможным из-за гораздо меньшей опасности для женщин, нежели для мужчин, подвергнуться репрессиям. Карательные органы не производили арестов в большинстве случаев массовых выступлений женщин. В большинстве случаев применялись уговоры и разъяснения, нередко требования женщин находили удовлетворение, лишь в редких случаях производились аресты и применение вооруженной силы. Власти всячески старалась привлечь женщин на свою сторону: нередко из политически неустойчивого элемента многие женщины превращались в проводников советской власти на местах и могли влиять не только на своих мужей и родственников, но и на всех односельчан.
За счет принудительной мобилизации в течение одного декабря 1918 г. Красная Армия возросла почти на четверть[459]. В армию призывалось в первую очередь бедняцкое крестьянство. Именно беднота, поддержанная средним крестьянством, во многих местах поднимала мятеж мобилизованных. Мятежниками руководили фронтовики, прошедшие военную выучку на полях Первой мировой войны. Движение получило массовый характер: в Михайловском уезде Рязанской губернии им было охвачено 20 волостей, в Гжатском уезде Смоленской губернии – 19 волостей, в Верейском уезде Московской губернии – 18 волостей с 10 тыс. участников, в Медынском уезде Калужской губернии – 17 волостей с 7—8 тыс. повстанцев. Повстанцы захватили Касимов в Рязанской губернии, в Тамбовской – Шацк, в Смоленской – Духовщину, Гжатск, Поречье, в Калужской – несколько населенных пунктов и станций.
Ноябрьско—декабрьские восстания крестьян охватили 138 из 286 уездов центральных губерний, то есть почти половину уездов, находившихся под контролем Советской власти[460]. Эти восстания стали первым массовым протестом крестьян против системы военного коммунизма[461]. Примечательно, что в циркуляре Наркомата внутренних дел от 18 ноября 1918 г., направленном в губисполкомы, констатировалось появление «единого контрреволюционного фронта»[462]. Именно в этот период крестьянская революция 1917—1918 гг. трансформировалась в крестьянскую войну против политики военного коммунизма, в 1919—1922 гг. она приобрела полномасштабный характер. Место прежнего извечного врага – помещика – в крестьянском восприятии заняло новое государство, завладевшее землей. Крестьянская война может рассматриваться не только как часть Гражданской войны в Советской России, она сама по своему содержанию – война гражданская.
В конце 1918 – начале 1919 г. произвол и насильственные методы взимания со стороны комбедов и местных Советов введенного ВЦИК единовременного чрезвычайного 10—миллиардного налога привели к «бакурскому восстанию» – волнениям крестьян девяти волостей Сердобского уезда Саратовской губернии. За январь—июль 1919 г. восстания происходили, по неполным данным, в 124 уездах Европейской России. В январе—феврале 1919 г. восстания имели место в отдельных волостях многих губерний, но больше всего их отмечено в Тверской губернии (в 16 волостях)[463]. Подъем сопротивления крестьян отмечен в марте 1919 г. В этом месяце крестьяне должны были сдать 30% годовой разверстки. Вследствие недостатка семян весной 1919 г. значительно сократилась площадь посевов в крестьянских хозяйствах. На почве недовольства изъятием хлеба восстания произошли в Симбирской, Пензенской, Уральской, Оренбургской и части Казанской губернии.
Недовольство проявлялось не только в производящих губерниях России. Потребляющие губернии оказались в положении заложников продовольственной политики военного коммунизма. 21 марта 1919 г. на имя Ленина и Троцкого поступила телеграмма Карельского губисполкома и губпродкома: «Последнее время в губернии то в одном, то в другом месте вспыхивают крестьянские восстания, разгоняются Советы, избиваются советские работники, разграбляются продовольственные склады. Произведенное дознание устанавливает участие в таковых беспорядках бедняков, измотавшихся от голода. Население губернии учитывает распутицу, боится быть отрезанным от центра и железных дорог на долгое время и вымереть совершенно беспомощным, … просит хлеба. Для спасения политического положения губернии губпродком просит в срочном порядке направить… необходимое количество, имея в виду снабжение всего населения губернии, перешедшего на привозной хлеб»[464].
Весной 1919 г. крестьянские волнения и выступления отмечались повсеместно, особенно в Вятской губернии (Ториальная волость Уржумсого уезда), Курской (Михайловская волость Дмитриевского уезда), Самарской (район Сергиевск—Кротовка), Воронежской (уезды, прилегающие к Дону), Тамбовской (Лебедянский уезд), Смоленской (деревни Кальчиновка, Григоровка, Рубанка), Казанской (Спасский уезд), Московской (Рузский уезд)[465]. В ходе выступлений восставшими были разобраны железнодорожные пути, нарушена телеграфная связь. Местные органы ВЧК информировали центр о тревожном настроении крестьян в волостях и селах, обусловленное недовольством политикой Советов и недоверием в отношении представителей коммунистических ячеек, которые, по словам крестьян, ничего не имели общего с коммунизмом: занимались пьянством, всевозможными нерегистрируемыми конфискациями у населения. Сельские коммунисты устраивали «с пышностью помещика николаевских времен» свадьбы в клубах, увлекались картежными играми. Поступало множество заявлений и жалоб, в которых указывалось на неправомерные действия и злоупотребления местных властей: у крестьян отбирали обручальные золотые кольца, серебряные часы и массу другой
